Башня с воспоминаниями

A.M. Howell

MUSTERY OF THE NIGHT WATCHERS

Copyright © Ann-Marie Howell, 2021

This edition is published by arrangement with Darley Anderson Children’s Book Agency Ltd and The Van Lear Agency

© Ann-Marie Howell, 2021

© Рыбакова Е.Ю., перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Маме и папе

Теперь мама часто по вечерам стояла на заднем дворе семейного дома в Лидсе, подняв голову к тёмному небу и глядя на комету Галлея. Всю последнюю неделю она была невероятно бледной, и Нэнси это казалось очень странным. Как и то, что две ночи подряд, когда все ложились спать, а девочка бродила по дому, она заставала мать в прихожей – та чистила ботинки мужа и дочерей, пачкая длинную ночную рубашку чёрным гуталином. А ещё Нэнси было непонятно, почему маму так завораживают неприметные настольные часы в коридоре и зачем она не отрываясь смотрит на них, как ребёнок перед днём рождения или Рождеством, будто желая поторопить время.

Если Нэнси расспрашивала об этом маму, та только смущённо улыбалась и давала дочери задания: убрать в шкафы глаженую одежду, помочь младшей сестре Виолетте учиться красиво писать на грифельной доске или вывести терьера Монти на прогулку.

Однако новые привычки матери не давали Нэнси покоя, и девочка стала подмечать за ней и другие странности. Вот почему сейчас она внимательно наблюдала, как мама суетливо моет после завтрака чайные чашки, блюдца и тарелки с жирными пятнами копчёной селёдки. Обычно это делала домработница миссис Белл, появлявшаяся, когда Нэнси и Виолетта уходили в школу.

Понимая, что она вряд ли получит внятный ответ на свои вопросы, Нэнси вздохнула, вышла из кухни и отправилась в прихожую попрощаться с папой, который собирался на службу. Виолетта, сидя на нижней ступеньке лестницы, кормила толстяка Монти недоеденной за завтраком сосиской. Носки у сестры сползли на щиколотки, а на рукаве белой школьной блузки красовалось коричневое пятно от соуса.

– До свидания, папа. Удачи тебе сегодня, – сказала Нэнси, снимая с вешалки и передавая отцу чёрную шляпу и зонтик.

Папа натянул шляпу поглубже, отчего лоб у него наморщился, и, наклонившись, быстро поцеловал дочь в щёку.

– Постараюсь хотя бы смягчить наказание. Знаю, что ты против суровой кары, но кража – серьёзное преступление, невзирая на обстоятельства.

Нэнси в размышлениях сунула руки в карманы тёмно-синего школьного фартука. Конечно, отец, как юрист, обязан уважать закон, но всё же очень несправедливо отправлять детей в тюрьму за кражу нескольких яблок. Они ведь стащили их от голода!

Мама стремительно вышла в коридор, вытирая руки о фартук.

– Меня беспокоит, что ты принимаешь работу отца так близко к сердцу, Нэнси, – проговорила она, открывая ящик комода и передавая мужу свежий носовой платок.

– Я тоже беспокоюсь. Даже очень, – добавил отец, положил платок в карман брюк и надел макинтош. – Не из-за того, что Нэнси интересуется уголовными делами, а потому, что жизни этих четырнадцатилетних мальчишек складываются таким плачевным образом. Тебе следует радоваться, что в двенадцать лет у нашей дочери столь строгие моральные принципы. Лично я ею горжусь.

– А у меня тоже строгие принципы, папа? – писклявым голосом вставила Виолетта, поднимая Монти и целуя его подвижные уши.

Отец застегнул последнюю коричневую пуговицу и улыбнулся.

– Да, малышка, я в этом уверен.

Нэнси перевела взгляд с отца на сестру и заметила, как они похожи – даже в глазах одинаковые янтарные крапинки. Может, моральные принципы ей и достались от папы, но цвет его глаз она унаследовать не могла. Её родной отец умер, когда ей был всего год. Мама рассказывала, что других родных в Саффолке у них не было, и через несколько месяцев она собрала вещи и с дочерью в одной руке и чемоданом в другой переехала в Лидс, чтобы поселиться у старого друга семьи. Вскоре она встретила Джейкоба, вышла за него замуж, и через пару лет на свет появилась Виолетта.

Мама поцеловала мужа на прощание, закрыла за ним дверь и посмотрела на часы, тикающие на комоде.

– Поторопитесь, девочки, а то опоздаете в школу, – сказала она.

– Но ведь выходить ещё рано, – удивилась Нэнси, тоже взглянув на часы. Мама снова была в своём странном настроении, как и всю последнюю неделю.

– Виолетта, ты испачкала блузку! – всплеснула руками мать, заметив пятно на рукаве младшей дочери. – Нэнси, помоги, пожалуйста, ей переодеться.

Девочка попыталась было протестовать.

– Нэнси, прошу тебя, – не терпящим возражения тоном произнесла мама.

– Я и сама могу переодеться, – пропищала Виолетта.

– Нет, сестра тебе поможет. Идите наверх. Жду вас обеих здесь через пять минут в пальто, шляпах и ботинках, – твёрдо сказала мама, снимая фартук. Она разгладила рукой ткань длинной светло-серой юбки и поправила эмалевую брошь на глухом вороте блузки.

Нэнси вздохнула и посмотрела на розовощёкую младшую сестру с непослушными тёмными волосами. Прикоснувшись к своим тёмно-русым вьющимся волосам, заплетённым в аккуратные косички длиной по плечи, она напомнила себе, что Виолетте всего семь и малышка пока ещё не может самостоятельно одеваться, как бы Нэнси этого ни хотелось.