Об экономике как чёрной магии

1. Товар – это то, что по сути своей совершенно равнозначно. Очевидным это становится тогда, когда два товара (одним из которых нередко бывают деньги) участвуют в обмене. Маркс критиковал такую равнозначность как абстракцию и не ошибся: речь идёт о реальной абстракции.

2. Само собой, Маркс пытался найти для этой абстракции конкретное обоснование. Он полагал, что таким обоснованием может служить потребительная стоимость, стоимость как польза. Для него в потребительной стоимости нет ничего таинственного, она представляет собой наготу, само тело вещи, её физическую реальность. Кроме того, и как следствие, потребительная стоимость не имеет отношения собственно к логике меновой стоимости, то есть к логике равнозначности: «как потребительные стоимости товары различаются прежде всего качественно»^>2. Впрочем, Маркс уточняет, что потребительная стоимость не может быть свойством товаров (к примеру, воздух, которым мы дышим, пока ещё не продаётся), а также неоднократно даёт понять как нечто самоочевидное, что она даже не предполагает наличия рынка.

Однако мы увидим, что на самом деле потребительная стоимость, которая кажется на первый взгляд чем-то простым и само собой разумеющимся, – явление довольно сложное, со множеством метафизических тонкостей. И более того, мы увидим, что именно она лежит в основе абстрактной логики равнозначности, неотделимой от логики меновой стоимости, которую критиковал Маркс.

3. Идею метафизики пользы Гегель описывает следующим образом:

«Так же, как для человека всё полезно, он и сам полезен, и равным образом его определение – сделаться общеполезным и общепригодным членом человеческого отряда. В какой мере он заботится о себе, в такой же именно мере он должен отдавать себя другим, и в такой же мере, в какой он это делает, он заботится о себе самом; рука руку моет. Но где он находится, там его надлежащее место; он извлекает пользу из других, а другие извлекают пользу из него.

Разные вещи полезны друг для друга по-разному, но все вещи обладают этой полезной взаимностью благодаря своей сущности, состоящей именно в том, что они двояким образом относятся к абсолютному: положительно, благодаря чему они суть в себе и для себя, и негативно, благодаря чему они суть для других. Отношение к абсолютной сущности или религии есть поэтому из всего полезного – самое полезное; ибо она есть самая чистая польза, она есть это устойчивое существование всех вещей или их в-себе и для-себя-бытие и отпадение всех вещей или их бытие для иного» («Феноменология духа»)^>3.

примечание 1: Именно к такой банальности сводятся, например, «рассуждения» идиотов-негристов^>4. Более века спустя после выхода «Экономических рукописей», в которых Маркс сформулировал весьма прискорбный тезис о Нематериальном Производстве, эти люди всё ещё смакуют сии запоздалые мандевилевские^>5 испражнения и радостно разносят их повсюду на грязных подмётках. Только поглядите на них: дегустаторы навоза, облизывающие губищи и задницы и безмятежно листающие списки всех иксов и игреков, которых можно было бы «задействовать в работе» – и душу, и чувства, и негристскую взбивалку для нематериальной подливки^>6 до кучи. Когда пора бы уже понять, что в конце концов труд оказался чем-то несущественным, что у него нет никакого собственного обоснования, эти вонючие придурки поют сомнительные дифирамбы предполагаемому широкому распространению пользы, а ведь на самом деле пользы – в утилитаристском смысле слова (то есть некой взаимосвязи, способной формировать мир) – нет нигде! И так называемое широкое распространение служит достаточным тому подтверждением. С каждым днём понятие пользы всё больше распространяется непонятно на что, а это доказывает, что оно не значит ничего. Пройдохи-утилитаристы твердят о пользе бесполезного, но не замечают бесполезности полезного. А ведь куда ни глянь, повсюду не польза, а сплошной утилитаризм, чтоб ему неладно было!

примечание 2: Абсолютная сущность – если рассматривать её через призму высшей пользы – может по-прежнему называться Богом (как, скажем, у Вольтера), у тех же, для кого Бог явно превратился в бесполезную гипотезу, она может стать «обществом», в котором высшей пользе даются более характерные наименования, например: Величайшее Счастье Наибольшего Числа (эту блевотину Бентам откопал у Беккариа – “massima felicita divisa nel maggior numero”