Электричка на Зеленогорск задерживалась. Люди на перроне нетерпеливо поглядывали на часы, обмениваясь сердитыми фразами. Миловидная девушка с забранными в пучок светлыми волосами нервно теребила ручку спортивной сумки, из которой торчали цветастые воланы капроновой юбки. «Опять придется оправдываться перед управляющим санатория, – с досадой думала она, – но это еще полбеды, а вот как смотреть в глаза детям, которые ждут представления?»
Хрипло чихнув, репродуктор проскрипел невнятное, и перрон ожил. Старухи, подорвавшись со скамеек, бодро поволокли сумки-тележки к краю платформы, родители крепче схватили детей за руки. Вдалеке показалась гусеница состава.
Девушка закинула на плечо рюкзачок, подхватила сумку и направилась на посадку.
Опасность!
Прямо к ней, уже стоящей на краю платформы, быстрым шагом направлялся незнакомый мужчина. Надвинутая на глаза бейсболка скрывала лицо, под мышкой – пластмассовая переноска, в таких обычно перевозят кошек. Почти физически она ощутила угрозу, исходящую от незнакомца. Холодные, липкие щупальца страха скрутили живот и потянулись вверх, защемив сердце.
«Беги! Спасайся!» – кричала интуиция, но девушка не шелохнулась.
Не доходя нескольких метров, незнакомец открыл переноску. На платформу выскочили… Она даже не поняла, что это за животные. Коричневатый мех, тупая усатая морда, лысый, похожий на змею, хвост. Шустрые.
– Крысы!
– Ондатры, а не крысы!
– Лови их, лови!
– Ой, они кусаются! – доносилось со всех сторон.
Ондатры заполошно метались по платформе. Одна, высоко подпрыгнув, вцепилась в чью-то ногу, другая пыталась спрятаться среди сумок. Крики, смех, ругань доносились со всех сторон. С визгом в плотную стайку сбились перепуганные дети. Все внимание на перроне было приковано к обезумевшим животным, и только девушка, застыв на месте, не могла отвести взгляд от неумолимо надвигающейся на нее фигуры.
В какой-то момент их глаза встретились. Отчаяние, страх, сомнение, жалость… – сложная смесь чувств отразилась на мужском лице. Рука, уже тянувшаяся, чтобы спихнуть ее на рельсы, неожиданно крепко схватила за плечо и с силой оттолкнула от края перрона.
– Будь осторожна, тебя хотят убить, – прошептал срывающийся от напряжения мужской голос.
Длинные тени деревьев перечеркивали непривычно пустынные улицы – в Петербурге стояло раннее утро. Лишь чириканье воробьев да шуршание поливомоечной машины нарушали утреннюю безмятежность. Позже, когда город проснется, его центр заполнят туристы, а сейчас даже воздух казался чистым и свежим. К сожалению, только казался.
Утро – время дворников и котов. Первые неторопливо прибирали улицы, вторые грациозно потягивались или, обвив хвостом лапы, жмурились на витрины магазинов. Вот и сейчас пара хвостатых – рыжий и черный с белой манишкой – расположились прямо посреди тротуара, вовсе не собираясь уступать Артему дорогу. Артем почесал рыжего за ухом, позволил черному потереться о джинсы и двинулся дальше. Он любил утро. Потому что не нужно продираться сквозь толпу, следя, не отстал ли кто-то из туристов. Не нужно повышать голос, стараясь перекричать шум транспорта и уличных музыкантов. И потому что ничто не отвлекало экскурсантов. Вот скажите, разве можно рассказать о тайнах и мистике Петербурга так, чтобы приезжие прониклись духом города, прочувствовали его необычность, когда сзади напирает спешащая в метро толпа, а впереди, бесстыдно фальшивя, гнусавят «Восьмиклассницу» Цоя?! Впрочем, сегодня придется обойтись без мистики, тема сегодняшней экскурсии – «Криминальный Петербург прошлого».
Артем свернул на Разъезжую и ускорил шаг. Впереди показался серый фасад метро.
Почти вся группа уже собралась возле цветочного киоска. Две девахи за центнер в мешковатых фуфайках – туристки из Монреаля. У одной в руках бутылка колы, наверняка диетической, у другой – пластиковый стакан, вернее, стаканище с кофе. В ушах – наушники, за спиной – рюкзаки, размеру которых мог бы позавидовать среднестатистический питерский дачник. Девахи громко хихикали, каждая о чем-то своем. На них неодобрительно косилась пожилая пара типичных европейских пенсионеров: сухонькая старушка с тщательно уложенными в аккуратную прическу подсиненными волосами и ее спутник – лысый, важный, с заметным пивным брюшком. Это были туристы из Бельгии. Не хватало француза – пятого и последнего члена экскурсионной группы.
Артем нацепил на шею бейджик и изобразил дежурную улыбку.
– Бонжюр, мадам! Бонжюр, месье!
Девахи с удивлением уставились на незнакомого парня – в жизни Артем выглядел моложе своих двадцати семи лет. Футболка с Картманом из «Южного парка» и модные джинсы солидности не добавляли.
Бельгиец поднял брови и выразительно постучал по циферблату наручных часов, украшенному золотистой змейкой. «Роберто Кавалли» – слишком вычурную марку для пенсионера – Артем узнал издалека. За три года работы с состоятельными туристами хочешь не хочешь, а научишься разбираться и в клиентах, и в брендах. «Кавалли» почему-то любили ворчуны-всезнайки.
– Когда мы отправляемся? – брюзгливо осведомился старик.
